Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
***
Молодые годы наших родителей совпали с появлением в быту первых детекторных радиоприёмников, в наш же период радиофикация в новых совершенных формах получила очень широкое распространение.
Первый детекторный радиоприёмник отец смастерил сам, когда я был совсем маленьким, но он долго служил нам. Слушать на нём можно было только одну или две местных станции. Поводишь бывало тонкой проволочкой по кристаллику, вмонтированному в специальную оправку, нащупаешь нужную точку и услышишь в наушниках тихую музыку или речь диктора. С появлением ламповых приёмников отец купил у кого-то такой, называвшийся ПЛ-2 (приёмник двухламповый).
Приемник ПЛ-2
Это был небольшой ящичек, на верхней панели которого стояли две большие лампы и находилось несколько присоединительных гнёзд. На боковой же его стенке размещались две круглые ручки настройки. Приём вёлся на наушники. Для работы этого приёмника требовались громоздкие батареи двух напряжений, анодная и накала. Он также требовал очень хороших антенны и заземления. Для антенны отец использовал поставленный на двухэтажной сушилке длинный шест и одну из самых высоких лип, стоявших в нашем саду. Заземлением служило ведро, вкопанное глубоко в землю у стены нашего дома, к которому был припаян провод, идущий в нашу квартиру. Длинными тёмными морозными вечерами, сидя в тёплой и уютной комнате, мои родители буквально упивались музыкой, которую передавали радиостанции нашей страны и Центральной Европы. Тогда музыка и песни были красивые, не будоражившие тишину, а мелодичные и успокаивающие: вальсы, танго, фокстроты, румбы, отрывки из оперетт и опер, неаполитанские песни, романсы и русские песни, разговоров же было сравнительно немного. Потом отец приобрёл динамик, и тогда радиоконцерты могли слушать все находящиеся в комнате. Но большие осложнения вызывали батареи, они периодически садились и требовали новой зарядки. Почему-то устройства для этого отец ни купить, ни сделать не мог, и приходилось ему их периодически возить в Ленинград на работу для подзарядки, а они были весьма тяжёлые. Наверное, в начале 30-х годов наша промышленность начала выпуск нескольких типов ламповых приёмников, работавших от сети, это ЭКЛ-34, ЭЧС и другие. Отец тогда загорелся приобрести приёмник СИ-235.
Приемник СИ-235
Заработав какой-то чертёжной работой денег, он приобрёл его. Этот аппарат по своим возможностям и качеству значительно отличался от ПЛ-2. Но вскоре отцу захотелось кроме двух диапазонов, длинноволнового и средневолнового, иметь ещё и коротковолновый. Где-то на работе он раздобыл схему так называемого конвертера - небольшой приставки, с помощью которой можно было принимать коротковолновые станции. Долго бился отец с этим прибором, и вот в один прекрасный день он заработал. Какова была радость отца, когда он услышал позывные Рима - щёлканье соловья. Несколько лет верой и правдой служил нам СИ-235, но жизнь идёт вперёд, и предприятия стали выпускать более совершенные всеволновые модели радиоприёмников: СВД-9, 6Н-1, «Пионер» и «Маршал». С трудом собрав деньги и продав СИ-235, отец наконец приобрёл 6Н-1.
По тем временам это был один из лучших наших приёмников, первые партии которых собирались из американских деталей.
Во второй половине 30-х годов радио получило широкое распространение, и вместе с ним пригороды захлестнула волна шумомании. На обычных патефонах мембраны стали заменять адаптерами, подключаемыми к приёмнику, и пластинки проигрывались со значительным усилением. На окнах многих квартир появились радиоприёмники и репродукторы, изрыгающие на улицу модные тогда «Андрюша», «Маша», «Саша», «Девушка с гор» и т. д. Мои родители как-то спокойно относились к таким концертам, звучавшим на всю улицу, но некоторых это сильно раздражало. В этот период была выпущена даже пластинка, на которой записана интермедия под названием «Вечер на даче» в исполнении артиста Хенкина. Помню, там были такие слова: «Саша с Машей кричит, капитан улыбнись». У нас почему-то не было модных тогда пластинок И. Юрьевой, К. Джапаридзе, М. Наровской, К. Шульженко, В. Козина, А. Погодина и других, но я их слышал почти каждый день, и они крепко сели в моей памяти. Теперь же я их люблю особенно трогательно, они мне напоминают далёкое невозвратное прошлое.
Запомнилась же мне и другая музыка, по-моему более гармонирующая с павловской обстановкой. Летними вечерами, когда стихал и без того небольшой шум павловских улиц, из окон некоторых домов доносились мелодичные звуки фортепьяно. Как это было красиво! Я не знал порой этой музыки, но сочетание с ней виденного - засыпающего тихого, зелёного и уютного городка, наполняли каким то восторгом и вместе с тем тихой грустью. Находилась одна такая музыкальная дача на углу Средней улицы и Под-Липками. Она вся утопала в зелени и с улицы была совсем не видна, и из неё иногда доносились эти чарующие звуки. Как мне было жаль, когда её ломали в начале 60-х годов, а потом уничтожили и сад, теперь там традиционный павловский пустырь.
***
В довоенном Слуцке была поликлиника, находилась она в доме 3 на улице Под Липками, сейчас в этом здании находится Дом пионеров.
Улица Под Липками (Просвещения), д. 3. Фото 1930-х годов
Больницы же в городе в какой-то период не было совсем. В начале 20-х годов закрыли Мариинский госпиталь и, наверное, в то же время Земскую больницу, находившуюся на Царскославянском шоссе (ул. Мичурина) напротив Аннинского парка. Но году в 1936-1937 эту больницу открыли снова, размещалась она в деревянных одноэтажных длинных зданиях, несколько напоминавших бараки. Надо сказать, что почему-то мои родители, если я заболевал, вызывали частных врачей. Когда я был маленьким, меня лечил Станислав Казимирович Стефанович. Жил он недалеко от нас на Правленской улице (Васенко) в двухэтажном деревянном доме (этот дом сохранился до сих пор под номером 8) на первом этаже, и в любое время суток по вызову приходил к больным.
Деревянный дом № 8 на улице Васенко (справа). 1959
Его очень любили в Павловске за отзывчивость и большие знания и, когда по доносу одного негодяя и завистника он был арестован, очень сожалели и как о враче, и как о человеке. Его выпустили совсем больным, и в 1932 году он скончался. С. К. Стефановича хоронил весь город, его могила сохранилась на Павловском кладбище. Она находится недалеко от входа, я всегда захожу туда, когда бываю на кладбище.
Могила С. К. Стефановича на Павловском городском кладбище
После смерти С. К. Стефановича мне вызывали других врачей, помню только фамилии Сербилатьев и Парышев.
Зубы лечить меня мама водила также к частному врачу по фамилии Гермер (имени и отчества не помню), она принимала у себя на квартире, которая находилась во втором этаже бывшего дома Коковашина (сейчас Красных Зорь, дом № 8). Вход в квартиру был со двора с Песчаного переулка. С лестницы посетители попадали в небольшую приёмную, откуда вели две двери, одна - в квартиру, другая - в кабинет с единственным окном, выходившим на Песчаный переулок. Муж Гермер был детским врачом по фамилии Трогун, но ко мне его никогда не вызывали, почему-то ему не верили.
Продолжение следует
Journal information